В конце августа 1944 года наркому госбезопасности Белоруссии генералу Цанаве доложили о появлении в районе бывшей партизанской базы у деревни Глухое неизвестной воинской части. Местные жители подозревали, что под видом советских офицеров и красноармейцев там скрываются сбившиеся в кучу дезертиры, а то и переодетые фашистские пособники. Цанава срочно телеграфировал в Москву. Ответ был неожиданным. Из 4-го Управления НКГБ СССР ему сообщили (в самых общих чертах) о проведении Центром секретной операции «Березино». Более подробно обещали проинформировать через специально командируемого генерала.

Повышенная секретность всегда была присуща 4-му Управлению НКГБ. Созданное в самом начале войны, оно занималось разведывательно-диверсионной и террористической деятельностью на оккупированной фашистами территории, готовило нелегальную агентурную сеть на случай оставления Москвы, оказывало содействие Первому управлению (внешняя разведка). Сформировал управление и в течение всей войны возглавлял его Павел Судоплатов, один из организаторов убийства Троцкого, ныне широко известный благодаря мемуарам, опубликованным в США, а затем и в России.

Именно он поддержал идею операции «Березино», предложенную начальником III отдела подполковником госбезопасности Маклярским.

О том, как осуществлялась эта операция, теперь можно рассказать, основываясь на материалах архива Федеральной службы безопасности.

В начале 1942 года 4-е Управление подбросило абверу информацию о наличии в Москве подпольной монархической организации под названием «Престол». От ее имени за линию фронта направлялся агент нашей контрразведки, действовавший под псевдонимом «Гейне», в дальнейших контактах с немцами и в радиотелеграммах именуемый Александром. В 1944 году, по плану оперативной игры, он был командирован в только что освобожденный от фашистов Минск. Вскоре абвер получил информацию о том, что в белорусских лесах есть разрозненные группы немцев, стремящиеся прорваться через линию фронта. Материалы радиоперехвата свидетельствовали о желании германского командования оказать им всяческую помощь по выходу из русского тыла, одновременно используя их для проведения диверсионных акций.

На этом и решено было сыграть. Поскольку задумывалась игра с верховным командованием вермахта, о плане операции нарком госбезопасности СССР Меркулов письменно доложил в Государственный комитет обороны, лично Сталину, Молотову и Берии.

Согласие было получено. Через несколько дней 4-е Управление сформировало специальную группу из двадцати человек во главе с майором госбезопасности Борисовым и перебросило ее в район Березино. Именно эту группу и обнаружили бывшие партизаны. Отряд Борисова должен был составить костяк «немецкой воинской части», якобы оказавшейся в окружении. Роль командира исполнял доставленный из офицерского лагеря военнопленных бывший командир полка подполковник Герхард Шерхорн, называемый в оперативной переписке Шубиным. При нем неотлучно находился владеющий немецким языком офицер контрразведки.

18 августа через московскую радиостанцию мифической организации «Престол» немцам сообщили, что Александр (наш агент «Гейне») случайно вышел на контакт с попавшей в Белоруссии в окружение воинской частью. Немцев уведомили, что «окруженцы» испытывают большую нужду в продовольствии, а главное - в оружии и боеприпасах. Передвижение «части» затруднено из-за большого количества раненых. Абверу передали биографические данные ее командира, чтобы снять подозрения в отношении как самого подполковника, так и возглавляемого им сборного отряда.

Семь дней московским радистам пришлось ждать ответа - немцы, вероятно, пытались навести необходимые справки о Шерхорне. Наконец пришла радиограмма: «Благодарим за сообщение. Просим помочь нам связаться с этой немецкой частью. Мы намерены для них сбросить различные грузы и прислать радиста...»

Отряд Шубина приступил к работе. В районе озера Песочное в Минской области подготовили площадку для приема груза, а в нескольких километрах от нее, в лесу, разбили лагерь «скрывающейся немецкой части» - несколько землянок, палаток, траншеи и окопы.

В ночь на 16 сентября 1944 года десантировались три первых посланца немецкого командования. Их встретили и доставили в «штаб». Старший из агентов - Курт Киберт рассказал, что о попавшей в окружение группе было доложено Гитлеру и Герингу, которые обещали сделать все возможное для спасения отряда Шерхорна. После доклада прибывших парашютистов в соответствии с разработанным сценарием направили в сопровождении должным образом экипированных агентов НКГБ в лагерь «отряда», а по дороге инсценировали арест всей группы. Из показаний арестованных выяснилось, что они выполняют задание разведотдела штаба группы армий «Центр» и «Абверкоманды-103». Каждый из парашютистов-разведчиков должен был выходить в эфир самостоятельно, передав условленный сигнал об отсутствии ловушки со стороны чекистов.

Двух немецких агентов удалось перевербовать и включить в радиоигру. О третьем же немцам сообщили, что он тяжело ранен при приземлении.

Вскоре абверовцы перебросили к Шерхорну двух офицеров - врача и специалиста по авиации. Они доставили личные письма командующего группой армий «Центр» генерал-полковника Рейнгардта и начальника «Абверкоманды-103» Барфельда и сообщили о выделении Герингом четырех транспортных самолетов.

Менее чем за месяц из-за линии фронта прибыли 16 немецких агентов, было доставлено 8 радиостанций, а также оружие для ведения боевых действий при прорыве к фронту. Операция развивалась по плану, но возникли и серьезные трудности.

Немецкое командование решило эвакуировать раненых из группы Шерхорна, чтобы они не сковывали ее действий. О чем и сообщило в радиограмме 30 октября 1944 года, предложив подготовить площадки для приземления транспортных самолетов. Операция «Березино» оказалась под угрозой.

Убедить немцев не присылать самолет стоило большого труда. Только после того, как по рации Шерхорна несколько раз сообщили о столкновениях с частями Красной Армии и возможном изменении места дислокации, немцы отказались от своей затеи. Зато поток грузов увеличился.

В то же время абверовцы, чтобы подстраховаться, забрасывали в район дислокации группы своих агентов, о чем Шерхорну не сообщалось. В основном это были офицеры и солдаты первого полка дивизии «Бранденбург» - диверсионно-разведывательной воинской части, подчиненной непосредственно берлинскому аппарату абвера.

Как выяснилось позднее, немецкая разведка направила восемь агентов с целью «прощупать» Шер-хорна и его отряд. К счастью, все восемь были арестованы, не успев передать в эфир ни одной радиограммы. А чуть позднее отдельные из «ревизоров» вышли в эфир, но уже под контролем чекистов.

Согласно сценарию операции, отряд «Шубина» постоянно пополнялся за счет присоединения других пробивающихся к линии фронта групп. Еще в конце сентября через московскую радиостанцию агента «Гейне» командующему группой армий «Центр» генерал-полковнику Рейнгардту было сообщено, что общая численность отряда составила полторы тысячи человек, включая двести русских - бывших полицейских, скрывающихся от НКВД. Генерала также информировали, что отряд теперь разбит на три группы для повышения мобильности и скрытности действий. Командирами групп Шерхорн якобы назначил майора Диттмана, подполковников Михаэлиса и Эрккардта.

На самом же деле никого из них в белорусском лесу еше не было. С ними активно работали в Москве, на Лубянке. Пленные офицеры далеко не сразу согласились участвовать в операции контрразведчиков.

А тем временем абверовцы перебросили на лесную базу «Шубина» еще одного агента. Он настаивал на встрече с подполковником Эрккардтом и имел поручение уточнить, способен ли Шерхорн по состоянию здоровья продолжать руководить всем отрядом. Вполне вероятно, что немцы хотели сделать ставку на более молодого и энергичного офицера. А Эрккардт как раз оказался самым трудным «орешком» среди двадцати пяти отобранных для участия в оперативной игре военнопленных - его удалось включить в операцию только в конце декабря.

Теперь операция стала развиваться активнее. Вместо одного (по рации «Шубина») стало действовать три канала «независимой» радиосвязи с «Абвер-командой-103» и штабом группы армий «Центр».

Немцы усилили снабжение отряда Шерхорна всем необходимым для перебазирования в ближайший фронтовой тыл и последующего прорыва на соединение с частями вермахта.

За несколько дней до нового, 1945 года опергруппа НКГБ задержала еще четырех посланцев «Аб-веркоманды-103». Все они прошли полный курс обучения в спецшколе в Восточной Пруссии и должны были готовить диверсии на железных дорогах, чтобы затруднить переброску на советско-германский фронт техники и боеприпасов.

Операция «Березино» продолжалась почти до самого конца войны. Лишь 5 мая немцы передали последнюю радиограмму: «С тяжелым сердцем мы вынуждены прекратить оказание вам помощи. На основании создавшегося положения мы не можем также больше поддерживать с вами радиосвязь. Что бы ни принесло нам будущее, наши мысли всегда будут с вами, кому в такой тяжелый момент приходится разочароваться в своих надеждах».

А. 3. Зданович, начальник Управления программ содействия ФСБ РФ